Почему-то перед глазами появились тропические леса, которые я совсем недавно видела во сне, но теперь мне казалось, что я чувствую запах цветов и слышу крики экзотических птиц. Огромная черная пантера чутко спит в сочной траве, искрящейся капельками росы. И вот ее тихо, чтобы не разбудить, окружают другие звери. Они восхищаются крупным красивым хищником. Пантера просыпается и грациозно вытягивает лапы, словно потягиваясь и сбрасывая оковы прекрасного сна.

Бархатный и чарующий голос Елизара сливался в сознании с воображаемым шумом водопадов и плеском воды в озерах. По телу прошла дрожь. Кровь начала двигаться с невероятной скоростью. Картинка словно оживала. Сердце учащенно билось, но я была спокойна.

– Что ты чувствуешь? – прошептал Елизар.

– Я пантера, – так же шепотом ответила я, погружаясь в какой-то невероятный чарующий транс.

– Дай инстинкту завладеть тобой, но держи его под контролем.

Я выпустила когти и, открыв глаза, посмотрела кошачьим взглядом. Потом легко трансформировалась в пантеру и села перед Елизаром, не сводя с него желто-зеленых глаз.

– Ты умница! – Тагашев тихо рассмеялся. – У тебя получилось. Ты управляешь зверем, а не он тобой.

Так просто? Я не могла поверить в это. Необычное слияние сущностей. Тебе кажется, что ты все еще вампир, но ты совсем другая. Чувства обострились в несколько раз. Звуки, запахи и даже окружающие предметы казались иными: четкими, яркими. Я чувствовала мощь дикого зверя, но могла управлять им. Я была собой и не собой одновременно. Сознание вампира, но мощь оборотня, который сейчас был послушным.

Тагашев погладил меня по шее. Я замурлыкала, от удовольствия прикрывая глаза. Ощущение было странным: совсем не таким, как если бы я оставалась вампиром, но очень приятным. Зажурив глаза, я выпустила серебряные когти. Серебро считают мягким металлом, но только не серебро оборотней. Смертоносное оружие… Прочные, острые. Такими когтями можно рассечь камень или металл. Можно растерзать прочное тело вампира, уничтожить защиту мракаура.

Взгляд переместился на черные кошачьи лапы и затуманился. Я не волк. Здесь нет джунглей, и вряд ли волки будут рады появлению пантеры в своей стае. Как другие отнесутся ко мне? Я обернулась вампиром.

Макс вроде бы восхищен, но он привязан ко мне. Восхищение могло быть вызвано необычностью образа, а позже он, как и другие, будет смотреть на меня презрительно или в лучшем случае снисходительно. Я не хочу быть другой.

– Я не хочу!

– Не хочешь? – Голос Елизара заставил меня очнуться, и я поняла, что начала говорить вслух. Взглянув на него, натянуто улыбнулась.

– Нет. Ничего. В стихах говорилось о благоухании пантеры, – сменила я тему, – но пантера не пахнет.

– Пахнет, – сдерживая улыбку, чтобы не рассмеяться, сказал Елизар. – Пантера источает аромат стремительной охотницы на вампиров.

Я попыталась снова улыбнуться, но губы не слушались.

– Елизар, спасибо за помощь, – поблагодарила я. – Кажется, я справилась с хищником.

– Ты справилась отлично. – Елизар потянулся ко мне, словно хотел обнять, но потом вспомнил, что за нами все еще наблюдают Макс и Марк, и скрестил руки.

Обменявшись взглядами, мы вернулись к парням.

– Мне действительно не следовало злить тебя, Злата. Неприятно признавать, но из Елизара наставник получился лучше, чем из меня. – Фадеев смотрел на меня странно. В синих глазах – какое-то недоверие или изумление. Его взгляд мне не понравился, удивил, но не насторожил.

– Первым полным обращением я обязана тебе, – заметила я.

Фадеев скованно улыбнулся.

– Нам пора, – сказал Елизар. – Пока, маленькая дикая кошка.

– Удачи, – с сожалением попрощалась я.

Парни пересекли лужайку и скрылись за живой изгородью. Все это время я смотрела им в спину. Вздохнув, повернулась к Максу.

– Как ты делаешь это? – Взгляд Фадеева стал пристальным.

Я убрала прядь волос за ухо и непонимающе посмотрела на него:

– О чем ты?

– Ты можешь трансформироваться частично. Тебе не обязательно оборачиваться пантерой полностью, чтобы выпустить когти.

– Как это – частично? – выдавила я, внутренне сжавшись.

– Перед полной трансформацией ты выбросила когти. Глаза стали кошачьими, но ты оставалась вампиром.

– Ты шутишь? – холодея, прошептала я.

Голос сел. Отступив на шаг, я с ужасом посмотрела на него, стараясь увидеть в его лице новую насмешку, которая теперь обрадовала бы меня. Но поняла: он не насмехается. Серьезен, нахмурился: такое ощущение, будто он старается что-то разгадать или понять.

– Я хочу кое-что проверить. Сейчас я тоже трансформируюсь, – предупредил он. – Надеюсь, ты не перегрызешь горло другому хищнику. Но ты обернешься первой.

Я попыталась протестовать, но Фадеев меня оборвал:

– Ты Хранитель света. Ты должна знать, на что способна, и должна привыкнуть к волкам, чтобы сражаться вместе с ними, а не против них.

– Нет, – испуганно прошептала я. – Макс, пожалуйста, я не хочу.

– Давай же, Злата, – зарычал он.

Трансформироваться было страшно, но я подчинилась, на этот раз даже не задумываясь, как делаю это. Внутри все расслабилось. Никакой частичной трансформации. Он ошибся. Макс вмиг обернулся огромным черным волком. В нос ударил неприятный волчий запах. Чувства обострились. Шерсть встала дыбом, тело вытянулось, готовясь к прыжку. Показав клыки, я зашипела. «Если прыгну с места, то сразу до его горла не дотянусь», – пронеслась мысль, и я испугалась ее. Это всего лишь Макс! Помедлив, я начала пятиться назад, все еще шипя. Затем справилась с хищником и стала разглядывать огромного замершего волка.

Крупные мощные лапы с серебряными когтями. Могучая грудь. Шерсть блестящая, но даже по виду очень жесткая. Замер, но не напуган, а столь же внимательно наблюдает за мной. Сорвался с места и бежит по площадке, продавливая лапами траву. Оглядывается. Тихий гортанный рык, который я, конечно, не понимаю. Снова бежит и быстро останавливается. Красивая трансформация, но что он задумал? Наблюдая за ним, я села, обернув хвостом лапы. Еще рык, но более мягкий. Волк медленно приблизился и тронул мою лапу своей. Затем вновь обернулся, и я последовала его примеру.

Когти и глаза остались кошачьими. С ужасом глядя на руки, я пошатнулась. Сознание затуманилось. Площадка закачалась под ногами. Мне захотелось упасть и разрыдаться, но только не здесь, не при нем. Закрыв глаза, я убрала когти, но теперь сознательно.

– Ты другая, – прошептал Макс. – Ты действительно способна трансформироваться частично, я не слышу и не чувствую тебя. – В синих глазах застыло удивление, потрясение и страх.

Отступив от него на шаг, я вскрикнула, затем развернулась и бросилась к академии. Вбежав в раздевалку и не включая свет, прислонилась спиной к металлическому ящику, сползла по нему и разрыдалась. Нужно побыть одной. Никто не должен видеть, как мне плохо. Слезы лились нескончаемым потоком. Я обхватила колени руками. Тело сотрясала дрожь, но мне не было холодно: кафельную плитку, на которой сидела, я не чувствовала. Ледяной холод в душе, и ни один костюм для трансформации от этого не защитит. А вот пальцы почему-то замерзли. Я спрятала их под мышки и положила голову на колени. В голове всплыл разговор с биохимиком. Неудивительно, что моя трансформация заинтересовала Колесникова. Вряд ли назовешь ее интересной или странной – скорее уж уродливой. Я не двигалась с места: покачиваясь всем телом, сидела, уставившись в одну точку.

Из коридора донеслись звуки шагов. Елизар совсем рядом. Наверное, очередная тренировка. Он остановился возле самой двери, но я не выйду. Не будет же он врываться в женскую раздевалку. Я никого не хочу видеть, даже его. Его – тем более. Мне не нужны ни жалость, ни сострадание. Затаившись, я задержала дыхание, прислушиваясь к стоящему за дверью. Он знает, что я здесь, чувствует.